Водители маршруток Качканара хотят работать в карьере ГОКа (репортаж)

Ностальгия по «сараям», тёщины прибаутки и досада на чиновников — всё это вертится в голове у того, кто перевозит за день сотню пассажиров. Почему проще перевозить в карьерах камни, а не в городе — людей, почему неполитичные газелисты вдруг идут на выборы и чем страшно лукавство на дороге — в репортаже о водителях качканарских маршруток

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

— Я не люблю прессу, все газетчики врут, — затягиваясь сигаретой, Александр улыбается и выпускает облачко дыма. Его «Газель», ожидающая предрейсового осмотра механика, недовольно ворчит движком и тоже наполняет воздух тучками бензиновых паров.

На часах — 6.15. До начала смены водителя газели — чуть меньше часа, однако до этого ему предстоит пройти осмотр в медпункте одной из гоковских фабрик. Там, объясняет, дешевле, чем в больничном приёмном покое. На процедуру «дыхнуть в трубочку, смерить давление» уходит меньше 10 минут. Заветная карточка с отметкой врача о пригодности к труду на руках. Синяя «Газель» трогается на остановку «площадь».

Кто ездит в «газелях»?

Управляя маршруткой, Александр рассказывает о своей клиентуре — десятках качканарцев, выбирающих как средство передвижения его синюю «Газель». Кстати, машина для Александра — «неродная», на ней обычно ездит его коллега, однако в эту смену она досталась ему.

— Да разные бывают пассажиры, — издалека начинает газелист. — В основном, вежливые. Бывает, «спасибо» скажут. Конечно, приятно. Чаще адекватные люди. Матери с колясками не лезут, садоводы в сезон рассадой салон не заставляют.

Водитель маршрутки не делит своих пассажиров по достатку, объясняя, что в общественном транспорте ездят многие — городские трудяги, пенсионеры, школьники, но вот чиновников, говорит, в «Газели» не видел ни разу.

В 7.05 маршрутка стоит на площади. Первый пассажир — усатый мужчина в кожаной куртке и кепке — жуёт жвачку и молча протягивает 12 рублей. Поначалу водитель складывает деньги на переднюю панель, а в свободное время сортирует мелочь по баночкам из под майонеза.

На первом часу смены Александр не включает автомагнитолу. Из звуков — кашель пассажиров, скрип педали тормоза и жужжание автопечки, которая шумит, но, вероятно, с утра не греет, так как люди в салоне прячутся в воротники и напоминают нахохлившихся воробьёв.

— Лишнее дали, — газелист протягивает пассажирке, топчущейся у выхода, 2 рубля.

В салоне слышится оживлённый женский разговор — две знакомые с утра обмениваются шаблонными «как поживаете», «как на работе». Чуть позже, когда дамочки выйдут, Александр незатейливо улыбнётся:

— Поражаюсь некоторым женщинам, до чего поговорить любят. Бывает, порой, какая-нибудь девушка сядет на жд вокзале с трубкой у уха и выйдет на «Белой горке», до сих пор разговаривая по телефону. Ведь всё обсудят!

С утра водитель «Газели» в добром расположении духа. Это к вечеру, говорит, усталость начнёт брать верх, и как-то по-киношному добавляет: «Самые тяжёлые — последние два круга».

Мечта стать гоковцем

Александр заметно старается казаться бодрячком, однако в глазах газелиста — очевидная тоска. Кажется, что кроме обычной картины — вида качканарских улиц — он видит в лобовое стекло нечто большее. Вопрос «Любите ли вы свою работу» оказывается больным.

— Нет, — выдыхает он ответ. — Монотонная, нервная. По мне лучше камни в карьере возить.

Сам он, имея образование помощника машиниста, хотел бы работать в ГОКе, по профессии, однако, его не берут, полагая, что он в свои 43 — уже стар для начала комбинатской карьеры. Поэтому, говорит, крутит баранку «Газели» за 15.000 в месяц и за эти деньги работает по графику «2 по 2» — два дня с 6 до 18.00 и два выходных.

— Это работа с людьми, а люди разные. Мне-то, как водителю, без разницы какое у пассажира настроение. Сел? Будь добр, доедь.

В большинстве рабочих ситуаций, говорит Александр, он старается себя не накручивать. Бывает, говорит, пассажиры деньги за проезд мимо ладошки положат и выйдут, а ему, водителю, надо убедить себя в том, что это — случайность и на самом деле люди просто очень спешат.

Без человечности, философски отмечает газелист, вообще в его профессии не удержаться, поэтому он верит тем, кто не оплачивает проезд, объясняя, что кошелёк забыт на работе. За полгода шофёрства долг газелисту отдали все.

Отвлекаясь от сложных тем, водитель маршрутки отмечает, что с точки зрения эстетики — хорошо, что с улиц города исчезли автобусы-сараи. Правда, ностальгия, признаётся газелист, временами накатывает:

— Мы ведь выросли на этих сараях. Хотя, вернись они сейчас, не выиграет никто — ни перевозчики, ни пассажиры. Всю клиентуру соберут автобусы.

«У Саши скоро голова отвалится»

Как таковой вредности в профессии газелиста Александр не видит. Он лишь отмечает, что как и у любого водителя к концу смены у него устают глаза, ноги, спина.

— Теща моя шутит: «У Саши скоро голова отвалится. За деньгами всё направо да направо поворачивается».

За смену Александр выкуривает по 5-6 сигарет, причём, говорит, перекуры лучше совмещать со временем выжидания на конечных остановках, чтобы запах табака не доносился в салон до пассажиров. Действует логика «они же в салоне не курят».

— А ремнями безопасности Вы..?
— Пристёгиваемся.
— А пассажиры?
— Обязаны.
— А по факту?
— Так и есть, — говорит Александр скороговоркой, и, широко улыбаясь, просит не писать о том, что в реальности ремни висят невостребованными.

Прибирает салон по окончанию смены всё тот же водитель. Под сидениями время от времени обнаруживаются: варежки, перчатки, ключи. Бумажник с документами и деньгами попался только один раз и о его судьбе Александр говорит четко:

— Я на такие вещи не падок. На чужом горе наживаться — нет интереса.

Потерянные безделушки лежат на панели. Сейчас там дожидаются своих хозяев пушистая бежевая варежка и кожаная перчатка.

Идеальный водитель — человек-часы

Рассказывая о водительском сообществе, газелист не пытается приукрасить и говорит, как есть:

— Да нет его, товарищества этого. Каждый сам за себя, — в голосе водителя — досада. Он, судя по всему, человек спокойный, однако тема здоровой конкуренции для него – больной вопрос. — Каждый своими кучками держится, взаимовыручки нет. Я тоже общаюсь только с теми, с кем мы работаем у одного перевозчика, но, случись какая неприятность на дороге, всегда помогу и водителю от конкурентов.

Александр рассказывает, что какой-то общей поведенческой черты у газелистов нет. Возможно, допускает он, профессиональная деформация затрагивает тех, кто лет по двадцать крутит баранку. Он же работает водителем общественного транспорта около полугода. Правда, говорит, и этого времени хватило, чтобы обрести одну привычку – постоянно смотреть на часы, так как вся работа держится на расписании. Чтобы уложиться в график, надо следовать по маршруту минута в минуту, поэтому часы — главный атрибут в работе водителей.

Наш газелист рассказывает, что за период работы в маршрутке он приобрёл какое-то особое ощущение времени, говорит, что отсчёт минут уже происходит в голове. Этакий человек-часы.

Именно минуты, как ни странно, служат главным детонатором в вопросе конкуренции.

— Ну вот смотрите, вон та «Газелька» вышла на 2 минуты раньше нас, а автобус – на 5 минут. Мы в пути нигде Газель не видели, а автобус — вот он — перед нами на остановке. Всё очевидно — никто не хочет в графике работать.

Лукавство про отстающие либо слишком быстро идущие часы, говорит Александр, на рынке перевозок не прокатит. «Всё легко проверить» — говорит он и объясняет весь расклад. Поочередно друг за другом выехали автобус, «Газель» конкурентов и его маршрутка. По пути следования стало очевидно, что автобус начал затягивать остановки, набирая побольше людей. Газелька, следовавшая за ним, обогнала его, понимая, что ехать после автобуса значит остаться без клиентуры. Что остается делать третьему газелисту? Задерживаться на остановках, чтобы набрать клиентуру? Тогда тот, кто едет позади, подожмёт. Торопиться значит обогнать график. Ехать «пятка к пятке» с автобусом бессмысленно. Как быть — каждый раз решать водителю, причем чем менее он порядочен, тем менее значимо для него слово «график».

— Вот как тут работать? — выдыхает Александр, кидая на переднюю панель очередной «пятак». — Получается, хочешь работать — терпи.

Любование городом

В работе водителя Газели есть и свои плюсы. По рассказу Александра, одна деталь ежедневно вызывает у него улыбку в начале смены. Это вид идущего по улице Свердлова мэра.

— Он каждое утро ходит пешком на работу, как обычный житель, — рассказывает он. — Я хоть и неполитичный человек, но на последние выборы ходил. Его выбрал.

В противовес похвалы мэру водитель «Газели» критикует работников администрации. Категорически отказывается рассказать, на каком примере у него сложилось такое мнение, но уверяет, что в бездействии и в ненужности отдельных чиновников убедился на личном опыте.

— Сидят там без толку вместо того, чтобы порядок в городе наводить, – кратко выражает он свое мнение о власти.

Александр перестаёт хмуриться, проезжая отрезок городской магистрали от административной площади до ДК. Говорит, что особенно любит эти суетные утренние часы, когда ему с водительского кресла можно от души полюбоваться красотами города.

— А скоро вообще деревья расцветут, такая красота будет — глаз не отвести. Дети, мамы с колясками начнут гулять. Красивый у нас город. Я во многих бывал, сравнить есть с чем. В Качканаре вообще есть свои плюсы. Надо только уметь их видеть.

Алёна Мухаркина, 2-56-99