«Качканарец — деятельная натура»

Кто срубил первую сосну, чем качканарцы отличаются от жителей других городов, действительно ли город строили заключенные, что такое «пассионарность» и какое отношение она имеет к старшему поколению, из-за чего в 60-х годах исовские таксисты отказывались ехать в Качканар и почему мы должны гордиться первостроителями — рассказывает Михаил Титовец, директор муниципального отдела «Городской архив» (бывший архивный отдел мэрии)

— История любого города окутана разными легендами, тайнами, домыслами. Меня всегда волновал вопрос: что там упало — сосна или береза — 27 мая 1957 года?

— День рождения населенного пункта — это дата, во многом, условная. Что считать датой основания? В 1950 году было принято решение совета министров о строительстве нашего города. Наверное, можно было бы считать эту дату за отправную.

Можно было взять дату — 1956 год, когда двадцатый съезд партии принял решение о начале строительства качканарского горно-обогатительного комбината.

Но датой все-таки стало, и я вижу в этом особый символ, не какое-то бумажное событие или документ, а момент, когда реально было срублено первое дерево.

Если бы мы там присутствовали, то, безусловно, постарались бы запечатлеть этот факт — повесили на сосну какую-нибудь красную ленту, зафотографировали все. Но в то время этому никто не придал значения, а потом спохватились, мол, а кто срубил первую сосну.

— А кто ее действительно срубил?

— Федор Тимофеевич Селянин показал на Анатолия Торопицына и сказал: «Ну, вот он срубил». Но так это или нет на самом деле, неизвестно.

Кстати, хочу еще обратить внимание жителей: дата 27 мая не была директивно установлена. Как директор архива, я вам говорю, что не было документа, обязывающего праздновать день рождения города именно в этот день. Это сложилось стихийно.

Когда мы подошли к первой солидной дате — 50-летию, меня в очередной раз заинтересовал этот вопрос: на основании чего мы празднуем именно День города именно 27 мая. Я написал служебную записку, и городская дума приняла такое решение.

— Спохватилась!

— Нет, депутаты не спохватились, не нужно так говорить. Просто все было настолько очевидным, что никто не задумывался об этом.

Кстати, хочу отметить, что 27 мая — это еще и день рождения нашей культурной столицы, города Санкт-Петербург.

— Получается, что официальная дата основания города была продиктована, скорее, романтикой. Есть ли здесь какая-либо параллель с теми людьми, которые строили город?

— Здесь есть свои нюансы. Представляете, начинается стройка. Строителями и активистами стали жители ближайших населенных пунктов. Вообще, строительство качканарского горно-обогатительного комбината было благом, если не сказать спасением, для местного депрессирующего района — Исовского, Нижнетуринского.

— Неужели, здесь было все так плохо?

— Мы знаем, что Качканар располагается на территории исовского золотоплатинового района. Но все хорошее имеет обыкновение заканчиваться, в том числе, со временем подысчерпались золотоплатиновые месторождения. И, соответственно, район начал депрессировать. Куда деваться населению? Какая-то часть перетекла на строительство города Свердловск-45, который сейчас называется Лесной. Для другой части людей самым настоящим спасением стал Качканар.

Не будем также забывать, что наш город — сырьевая база для гиганта металлургии, Нижнетагильского металлургического комбината, у которого к тому времени, как и у других предприятий, обозначились серьезные проблемы с сырьем. И вот эти люди — бывшие старатели, работники Исовского прииска — получили шанс.

Другое дело, что когда в 1958 году Качканар был объявлен всесоюзной ударной комсомольской стройкой, тогда действительно сюда устремились люди из разных концов страны. Тогда и получился интересный конгломерат, название которому — качканарцы.

Вы согласитесь, наверное, со мной, что каждый город имеет свое лицо и, соответственно, его жители имеют свой определенный характер. И в этом плане слово «качканарец» — не какое-то абстрактное понятие, за ним стоит вполне реальное содержание.

— Что ярче всего характеризует население нашего города? Чем качканарец отличается от жителей других округов?

— Представьте себе ситуацию. 54 года назад. Людям нужно было проявить определенную волю, сняться с насиженного места, отправиться в какую-то неизвестность. Согласитесь, это не каждому дано.

Великий ученый Лев Николаевич Гумилев выдвинул интересную теорию пассионарности (избыток энергии, который толкает людей к активной деятельности). Количество пассионарных людей определяет патентность общества. Таким образом, в Качканаре на единицу площади было очень много пассионарных людей. В общем, качканарец — это активная, деятельная натура.

Плюс к этому, некоторые ученые, например, Василий Иосифович Ключевский, считают, что даже природно-климатические условия оказывают влияние на характер человека. А у нас: гора, твердо-взрывные породы, климат.

Но эта пассионарность имеет и обратную сторону. Как только все устаканивается, и люди-пассионарии не находят применения своим способностям, они покидают эти места. С прискорбием могу констатировать, что мы прямо сейчас наблюдаем это явление — талантливые и способные люди уезжают из города.

— То есть проблема оттока молодежи из Качканара — следствие пассионарности?

— Да, причина оттока в том, что ребята не могут найти применения своим талантам и способностям. При этом они не опускают руки, а уезжают.

— Другими словами, пассионарность играет с нами злую шутку.

— Нет, просто нам сегодня нужно делать более активные телодвижения, чтобы наш город был привлекательным для молодых и деятельных людей.

Вспомните, когда открылся радиозавод «Форманта», в Качканаре был приток новых сил.

Поэтому хочется верить и надеяться, что со временем и эта проблема будет решена — откроется новое производство или сработает проект создания на базе нашего города горнолыжного курорта. В любом случае, что-то должно произойти. В противном случае, как говорил тот же самый Гумилев, будет надлом.

— Есть легенда, не имеющая подтверждения, что Качканар и КГОК строили заключенные. Это действительно так?

— Ни в коем случае. Хотя мне тоже много раз приходилась об этом слышать. Да, такой проект был, но после двадцатого съезда партии от этой идеи отказались. Другое дело, что в строительстве принимали участие люди, которых называли спецконтингент (условно досрочно освобожденные). Они в свое время получили срок, хорошо себя показали, и им была дана возможность потрудиться на стройках народного хозяйства, в том числе, и в Качканаре.

Здесь был определенный элемент гуманизма, когда людям давали реальный шанс перелистнуть не очень хорошую страницу своего прошлого и начать жизнь с чистого листа. Кто-то ее действительно начинал, но не секрет, что были и те, кто оправдывал поговорку «сколько не корми волка, он все равно в лес смотрит». Последние создавали высокую криминогенную обстановку.

Это не секрет и не тайна, достаточно прочитать опубликованные воспоминания нашего бывшего начальника милиции Рудольфа Лебедева, который в то время был участковым уполномоченным.

Но я еще раз повторяю, что Качканар строили свободные люди. Это предмет нашей законной гордости, так как многие комсомольские стройки — Комсомольск-на-Амуре, «Магнитка» — строили заключенные.

— Бытует мнение, что Качканар — это последняя комсомольская стройка СССР.

— Да нет, Боже упаси. Зато еще один предмет нашей гордости — то, что качканарская комсомольская организация была единственной орденоносной в Свердловской области. Орденом трудового Красного Знамени ее наградили в 1968 году. Кстати, орденом она была награждена даже раньше, чем оформилась организационно.

— Хочется узнать подробней об условиях жизни первостроителей. Все, что мы о них знаем — это выцветшие черно-белые фотографии, из которых толком ничего непонятно.

— Знаете, как День победы у нас считается праздником со слезами на глазах, также и День города, притом, что этот праздник хороший и светлый. Но у меня немножко щемит сердце, когда я думаю о наших первостроителях.

— Там было что-то совсем страшное?

— Не то, чтобы страшно, но тяжело. Вспоминаю, когда мы с вами отмечали торжественно 50-летие, было шествие, впереди которого шла колонна ветеранов. С одной стороны — гордость за них, с другой стороны — слезы. У меня создается впечатление, что это последнее поколение, для которого труд был способом существования.

Когда мы говорим про быт первостроителей «тяжело», здесь даже фантазии богатой не нужно, чтобы это представить — тяжелый физический труд, тучи мошкары, отсутствие элементарных бытовых условий. Представьте себе вековую тайгу, элементарные орудия труда — топоры и пилы, жизнь в палатках. Население близлежащих населенных пунктов могло, конечно, выехать на несколько дней к себе домой, но я, 1962 года рождения, все еще помню, как таксисты с Иса отказывались ехать в Качканар — это было даже не направление дорог, а непонятно что. В 50-60 годы здесь были практически непроходимые дебри.

— Я вижу, вы принесли с собой документы. Расскажите, что это?

— Я, как директор архива, пришел не с пустыми руками, а прихватил с собой пару архивных дел. Сейчас у меня на руках протокол заседаний исполкома валериановского поселкового совета за 1957 год. Почему валериановского? Дело в том, что Качканар приобрел статус рабочего поселка только 10 апреля 1959 года, до этого момента ближней властью к нам был поселок Валериановск.

На заседаниях исполкома разбирались самые актуальные и злободневные проблемы — вопросы снабжения, быта. И я не знаю, насколько бы у нас с вами хватило терпения жить в таких условиях.

Но, еще раз повторюсь, это были какие-то другие люди. По форме — руки, ноги, голова — такие же, как и мы, а склад, характер, закваска — совершенно другие. И именно поэтому эти люди достойны самого настоящего уважения. Спасибо им огромное. Как поется в известной песне: «Да, не каждому дано так щедро жить, друзьям на память города дарить». А они подарили не только своим друзьям, но и детям, внукам, всем остальным.

Интервью: Иван Феофанов, 6-102-8
Текст: Елена Ходырева, 2-56-99

Смотрите также:
— 24 факта о Качканаре и Валериановске