Дед Аркадий Лапшин: «Из духовного центра Ёлкино можно сделать «конфетку» для туристов»

Жители поселка Ёлкино уверены: им нужен коммерсант, который сделает из их духовного центра «конфетку» для туристов. На рубеже векового юбилея третий духовный центр области, по их словам, нуждается в исторических исследованиях и ценителях деревенской самобытности. Жизнь храма держится только на пожертвованиях, а посельчане ждут, когда на землю их рабочего посёлка ступит нога настоящего хозяйственника

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

Наверное, когда создавался поселок Ёлкино, эскизами служили пейзажи Айвазовского, а фоном звучали стихи Тютчева и Фета. От красоты, открывающейся на своротке с трассы, захватывает дух. Широкие поля с заплатами болотины, редкие кустарники и десять столбов ЛЭП, которые и выдают наличие цивилизации в этих краях.

Через пять километров от трассы — перекрёсток с указателями «Ёлкино — 0,4» и «Чащевита — 0,1». Православные знают свой поворот — направо.

В негласном народном рейтинге духовных мест — Ёлкино занимает третье место после Верхотурья и Меркушино. Помолиться сюда ежегодно съезжаются более тысячи паломников со всей страны и ближайшей округи.

Пейзаж на въезде к Ёлкино будто списан с полотен Айвазовского. Поля, некогда приносившие доход деревенским, сейчас служат декорацией для гостей деревни

Утром — молитвы, днём — визг бензопилы

Первая улица в деревне — Дражная — начинается с добротного жёлтого дома, который заметно выделяется на фоне своих покосившихся собратьев. Само название улицы раскрывает первоначальное предназначение посёлка — добычу платины и золота.

В своротках к домам в основном припаркованы представители вазовской классики и работяги — «Т-эшки» — деревенские трактора.

Улица, ведущая к главному месту молений, называется Верхняя. Оказывается, днём с территории храма доносятся не звуки молитв либо звон колоколов. Воздух прорезает истерика работающей бензопилы. У ворот — завалы древесины. Двое — мужчины среднего возраста, одетые в рабочую одежду фасона «а-ля фуфайка», кидают дрова на одноколёсную тележку. На вопрос «куда так много дров», один из них, представившись Александром, с выдохом отвечает:

— Оо, дак это еще немного. У нас ведь весь храм «на дровах».

Выясняется, что храм, трапезная и воскресная школа отапливаются по-старинке древесиной. Её храму жертвуют благотворители, либо батюшка Александр закупает дрова на собранные подаяния местного прихода. Сейчас во дворе складированы порядка 60 кубов «леса». По меркам прошлых лет, этого запаса хватит не надолго.

Всего же в год молебному месту и пристроям требуется до 1000 кубов древесины. Весной и осенью расход небольшой, а вот зимой все здания надо, минимум, три раза в неделю капитально протапливать.

Быт храма — горы древесины на переднем плане. Когда под сводами куполов утихают молитвы, пространство подворья разрывается визгом бензопилы

Дрова для обогрева церкви, воскресной школы и трапезной поставляют благотворители либо их покупают на пожертвования прихожан

Ни одной семьи с детьми

Рабочие, обеспечивающие налаженный быт молельного учреждения, живут при церкви, работают за еду. Один из них — Анатолий, рассказывает, что в мае этого года храму исполнится 100 лет.

Сегодня по его словам, основная деятельность местных жителей — натуральное хозяйство.

Обилие паствы не даёт поселку никакой экономической подпитки, так как ни магазинов, ни музеев здесь нет.

Продажа недвижимости здесь происходит, в основном, весной и осенью. В прошлом году местные жители продали разом два капитальных дома с постройками и подворьем за 800.000 рублей. Сейчас, по приблизительным подсчётам рабочих храма, в Ёлкино не наберётся и сотни постоянных жителей. В основном, здесь обитают дачники.

Для самого храма сейчас, по мнению Анатолия, сложные времена, так как приходится выживать лишь за счёт подаяний прихожан. Раньше же, говорит, и от областного духовенства что-то перепадало, и коммерсанты, особенно в 90-е, оказывали финансовую поддержку.

Каких-либо документов со времён создания храма не осталось, однако приходу досканально известно, что здание служило в разные времена и клубом, и медпунктом.

Сейчас ни больницы, ни милиции, ни школы в посёлке нет. Вероятно, поэтому ни одной семьи с детьми в Ёлкино не проживает. В Чащевите, говорят, другое дело. Там есть скотоводческая ферма и социальные объекты, а за малышами ежедневно приезжает школьный автобус. В противовес ухоженной Чащевите, Ёлкино славится вековым храмом, красотами природы и чистотой воздуха.

Анатолию — 60 лет, из них последние 5 лет он живёт при храме. В детстве ему довелось увидеть расцвет Ёлкино. Это, вспоминает он, были сказочные времена — десятки молодых семей работали в инфраструктуре посёлка, растили детей и держали богатое животное хозяйство.

О том, кто сегодня населяет посёлок, рабочий храма не может сказать ничего внятного. Только бормочет:

— Пьющих — хватает.

В воскресную школу каждые выходные приезжают порядка 10 детей из ближайших деревень и городов

Батюшка с личным поваром

Помимо рабочих при храме живёт монахиня Татьяна. Моложавая улыбчивая женщина, кажется, приветлива со всеми, кто приезжает в Ёлкино. О себе и быте прихода она рассказывает в нетипичной уральцам манере — скороговоркой. Говорит, что приехала сюда несколько лет назад с еще одной монахиней — Степанидой.

— Нас батюшка — иеромонах Владимир — привёз в Качканар из Ирбита, а потом, сам, уезжая в Краснодар, переселил нас в Ёлкино.

Новым обитательницам посёлка довелось познакомиться со знаменитым в местных краях иеромонахом Викторином, который прожил до 100 лет.

— Он так был на Серафима Саровского похож, что прям не отличить, — тараторит Татьяна, заправляя под платок выбившуюся прядь волос. — Он на сотом году жизни еще бегал, картошку копал.

Сколько всего батюшек было за всю историю храма, никто из паствы назвать не может. Монахиня Татьяна рассказывает, что первый на её памяти — отец Фёдор, который пошёл причащать больного тифом, заразился и умер.

С 1991 года служителем был отец Анатолий. Следом за ним главенство над приходом брали батюшки: Иннокентий, Михаил, Александр, Сергий, Александр, Дмитрий. Все они менялись, в основном, по жизненым обстоятельствам — кто-то учился, кто-то переезжал с семьёй в другие регионы.

Единственного батюшку — отца Анатолия, как рассказывают сегодня прихожане, убрали по политическим мотивам, так как он во время проповедей активно критиковал власть.

Нынешний батюшка — отец Александр окончил Тобольскую семинарию. На протяжении последних нескольких лет он вместе с семьёй живёт в Нижней Туре, воспитывает четырех детей и приезжает в Ёлкино, в основном, на крупные службы вместе с личным поваром.

Эта последняя особенность вовсе не обижает местных монахинь, которые готовят еду для рабочих. Они объясняют, что личный повар для батюшки — это не прихоть, а дань верной дружбе с прихожанкой с прошлого места службы.

Монахини живут при храме и занимаются хозяйством — готовят обеды для рабочих, ухаживают за территорией, наводят порядок и держат телят

«Как-то они не очень дружат»

Время от времени в ёлкинский храм приезжают батюшки из других городов. Правда, качканарского, рассказывает монахиня Татьяна, здесь ни разу не видели:

— Как-то они не дружат, — смущённо говорит она и тут же поправляется — Он у вас занят очень.

Сама же Татьяна говорит, что уезжать из Ёлкино не намерена, так как ей здесь очень хорошо.

Помимо хозяйственных дел она — хранительница архива, поэтому уверенно рассказывает, что раньше посёлок был районным центром и на здешние прииски приезжали зажиточные люди и простые работяги.

— Это сейчас коммерсанты не строят церкви, а раньше те, кто имел прибыль с добычи металлов, помогали отстраивать храм.

Парадокс, по словам Татьяны, заключается в том, что еще издавна среди коренных жителей Ёлкино было мало верующих. В основном, все прихожане — приезжие: качканарские, лесновские, туринские. Из местных на службы приходят помолиться 1-2 человека.

Татьяна вспоминает, что поселковый храм пережил несколько пожаров, здание неднократно подвергалось грабежам. Каждый раз верующие с округи возрождали храм.

— Наш храм всегда был благодатным своей паствой, — говорит монахиня Ольга, служащая здесь с 1991 года. — Сейчас — особенно хорошее время, потому что всё больше людей приходят к вере, крестят детей, значит о Боге думают.

Рейсовый автобус собирает жителей округи Ёлкино дважды в день. На нём ездят, в основном, дачники и иногородняя паства

Допрос «чужака»

Конечный пункт для гостей и дачников посёлка — автобусная остановка, куда дважды в сутки приезжает рейсовый «Пазик». В один из апрельских дней из его салона вышел невысокий осанистый дедушка.

Издалека завидев объектив фотоаппарата, он несколькими крупными шагами преодолел расстояние от остановки и с восторгом выдохнул:

— А я ведь тоже фотографией увлекаюсь. У меня «Зенит» был первым. Сейчас видеокамеру купил — фирма Сони, увеличение на 70, гиговая флэшка. А это что за техника?

Рассмотрев фотоаппарат приезжего журналиста, Аркадий Васильевич подозрительно сощурился и настороженно спросил:

— А вы, собственно, кто? Какой у вас тут интерес?

Дотошно расспросив о цели пребывания «чужака» в Ёлкино, дедушка заметно успокоился и начал рассказывать о том, что он — бывший местный житель, который в прошлом перебрался в Нижнюю Туру, а сейчас приезжает сюда на дачу, летом выращивает коз и фотографирует пейзажи.

Среди жителей Елкино — мало верующих. Большинство православных приезжают из соседних деревень и городов

«Наше Ёлкино — исторический центр»

— У меня вообще мыслей много о родине. История Ёлкино — это ж целая кладезь тайн. Здесь можно на каждый дом таблички памятные вешать и экскурсии водить.

После этих слов Аркадий Лапшин обводит рукой территорию от здания бывшей школы, насосную станцию и, вероятно, хочет рассказать что-то из краеведения, однако вместо этого вскрикивает «Берегись!» и отскакивает в сторону, чтобы не попасть под копыта невесть откуда взявшейся коровы.

Бурёнка проносится вихрем и начинает подпрыгивать в воздух, наматывать круги вокруг опоры ЛЭП, размахивая хвостом. Следом за ней неспешным шагом идёт хозяин — молодой парень в рабочей одежде и резиновых сапогах.

— Норовистая у вас бурёнка, — кричит ему дед Аркадий и продолжает свою мысль. — Из нашей деревни можно сделать исторический центр, ведь такого духовного наследия нет ни в одном поселении округи. Коммерсанты вкладывают деньги в предприятия и металлургические карьеры, строят торговые и развлекательные центры. А ведь возьмись умный мужик с деньгами за наше Ёлкино, облагородь инфраструктуру да разведай исторические достопримечательности и потянется сюда целый поток людей, которые ценят историю. Тогда вся округа по-другому заживёт, недвижимость подорожает. Мне кажется, главное видеть в деревне не деревню, а площадку под коммерческий бизнес-план. Просто современные люди еще не научились мыслить по-другому.

Местный житель Павел работает в психдиспансере Нижней Туры, а в свободное от работы время занимается домашним хозяйством — разводит скотину и огородничает

Обозначив свою точку зрения, Аркадий Васильевич бодро подхватывает с земли хозяйственные сумки и, косясь на траекторию движения все ещё прыгающей бурёнки, ретируется.

Хозяин коровы легонько тянет парнокопытное животное в сторону дома. Та послушно семенит вслед за молодым человеком. Как выясняется, Павел — один из немногих, кто постоянно проживает здесь. В будние дни он ездит в Нижнюю Туру, где работает санитаром в психдиспансере. Сразу после работы закупает продукты и возвращается к семье в Ёлкино. Здешняя жизнь, говорит, делает его счастливым, так как в полной мере даёт ту перезагрузку, которая необходима любому, кто много времени проводит в городе.

Алёна Мухаркина, фото автора