«В 70-х годах гаишник был очень уважаемым человеком»

Почему в семидесятых в городе было всего два гаишника, как приучали к дисциплине советских водителей, из-за чего сегодня стали популярны взятки, зачем нужно повысить зарплату милиционерам и стоит ли оставить ограничение скорости в 20 километров — об этом и многом другом рассказывает профессиональный гаишник Виталий Данилович Турков, руководивший качканарской госавтоинспекцией с 1970 по 1992 годы

— 22 года — это серьезный срок. Расскажите, с чего вы начинали свою карьерную лестницу? Каким образом попали в госавтоинспекцию?

— В Качканар я приехал в начале шестидесятых. Сначала устроился на работу в автотранспортное хозяйство, автобазу №5. Проработал там я, без малого, десять лет. И вот в 1970 году меня приглашает к себе в кабинет Лидия Васильевна Овсянникова и говорит, что в милицию требуется работник, они обсудили с коллективом и порекомендовали на эту должность меня. Я согласился, так как, признаюсь честно, был неравнодушен к тем порядкам на дороге, которые творились в то время.

— Что именно вас не устраивало?

— Водители тогда себя очень вольготно чувствовали. Некоторые, бывало, выпивали прямо за рулем. С тех времен мне запомнился один случай. Однажды качканарский водитель Павел поехал в командировку на грузовой машине, с собой взял маленького сына. В районе Нижней Туры он, пьяный лихач, попал в аварию — не справился с управлением, грузовик опрокинулся, перевернулся, мальчик выпал из кабины. В общем, разбились насмерть.

Этот случай затронул до глубины души не только меня, но и всех горожан. Подобные ситуации, происходившие в то время, и повлияли на мой выбор стать сотрудником государственной автоинспекции. Хотелось навести порядок.

— То есть, трудоустройство в правоохранительные органы произошло легко?

— Нет, в те времена это было довольно-таки непросто. Очень важно было, чтобы тебе выразили доверие жители города, будущие коллеги. Да и словами на ветер нельзя было бросаться, за каждое сказанное слово следовало нести ответственность.

Пока оформлялись документы, начальник милиции позвонил в автобазу и велел мне приступать к непосредственной работе.

Тогда в городе насчитывалось чуть больше тысячи грузовых автомашин, а в личном пользовании у граждан было всего 130 автомобилей и порядка полутора тысяч мотоциклов. Именно поэтому в то время в ГИБДД работало всего два человека.

— Всего два? Как же вы справлялись?

— Да, тогда работали только я и Анатолий Александрович Черняков. В начале семидесятых интенсивность движения на улицах города была относительно небольшая, но уже в 1973 году, когда в эксплуатацию был сдан завод ВАЗ в Тольятти, число личных автомобилей в Качканаре резко увеличились. За год граждане, насколько я помню, купили 340 машин — в два раза больше, чем было зарегистрировано в автоинспекции.

— С чего именно вы начали наводить порядок на дороге?

— После 1973 года в городе, естественно, увеличилась интенсивность движения. Необходимо было принимать какие-то меры. Мы обсудили и решили отобрать 18 самых лучших ребят, которые дисциплинированы, знают правила дорожного движения, разбираются в технике. Мы выдали им удостоверения общественных инспекторов, в итоге они оказали нам большую помощь в работе.

Уже потом, когда в городе начали образовываться ДНД (добровольная народная дружина), по линии ГАИ стали создавать специализированные дружины. В это время в крупных автохозяйствах — автобаза №5, АТЦ (авто-тракторный цех), АТП — также образовались спецдружины, в которые входили коммунисты, комсомольцы, передовые работники. Итого, в общей численности нас было 135 человек. За хорошую работу общественным дружинникам тогда давали три дополнительных дня к отпуску.

— Получается, в те годы по улицам города разъезжали около пятисот автомобилей. Не так уж много. Когда их число начало увеличиваться?

— Ежегодно, начиная с момента открытия вазовского завода, качканарский парк автомобилей пополнялся на 300-400 транспортных единиц. Интенсивность движения, конечно же, увеличивалась, но порядок зависел, прежде всего, от дисциплинированности водителей.

— Как вы приучали их к дисциплине?

— Водители были разными — и лихачи, и те, кто не прочь за рулем выпить. Соответственно, увеличилось число дорожно-транспортных происшествий. Пришлось принимать меры. В день на улицы города выходило, в среднем, три группы дружинников, в каждой из которых было от шести до девяти человек. Плюс к этому увеличился штат ГАИ, нас было уже не два человека, а пятеро работников.

Вместе выходили на дороги и отлавливали нарушителей.

— Каким образом в семидесятых наказывали водителей?

— За простые нарушения инспекторы самостоятельно определяли меру наказания. Но все случаи управления в нетрезвом состоянии, дорожно-транспортные происшествия разбирались только на комиссиях. Например, пьянство за рулем каралось лишением прав до 24 месяцев. Случаи, если в неподобающем поведении на дороге был замечен работник автотранспортного хозяйства, права для которого были единственным способом заработка на жизнь, выносились на товарищеский суд или ограничивались штрафами.

— Были ли раньше случаи, когда водители пытались подкупить работников ГАИ, дать взятку? Сегодня эта проблема очень актуальна.

— Если начиная с криминальных девяностых годов это быстро распространилось, то в наше время у нарушителей даже в мыслях такого не было. Это была бы дикость для нас.

— Виталий Данилович, как думаете, почему сейчас среди некоторых водителей считается нормальным — сунуть купюру гаишнику, а отдельные сотрудники ГИБДД не брезгуют брать взятки?

— Насколько мне известно, в последнее время дают и берут взятки намного реже, чем в разнузданные девяностые годы, когда в стране властвовала бесконтрольность и халатность.

Мне кажется, что все это началось, в том числе, и от высшей власти. Ведь не только автомобилисты давали взятки, но и сами инспектора подавали намеки, провоцировали.

— Вы сами всегда выступали за безопасность дорожного движения. Но приходилось ли вам когда-нибудь нарушать правила? Только честно.

— Думаю, нет такого водителя, который бы хотя бы раз в жизни не нарушал правила: не пересекал сплошную, не разворачивался в неположенном месте, не превышал скорость. Каким бы рангом и должности он ни был.

Зато честно скажу, что у меня никогда даже в мыслях не было сесть за руль в нетрезвом состоянии или даже с похмелья. А скорость немного превысить, забыть пристегнуться — это, конечно, бывало.

— Как вы относитесь к водительской фишке — мигать друг другу фарами, если на пути стоит пост ГАИ?

— Конечно, для водителей, видимо, чувство шоферского братства и взаимовыручка превыше. В любом случае, человек снижает скорость, пристегивается и хотя бы таким образом начинает соблюдать правила дорожного движения.

В свое время, помню, я боролся, чтобы ограничение движения по улице Свердлова не было слишком низким. В конце концов, все водители у нас грамотные и образованные, отвечают за свои действия. Бывший начальник отдела Юрий Александрович Копылов всегда говорил нам на собраниях, что качканарские водители ничуть не хуже знают правила дорожного движения, чем мы, инспектора. Правильно. Зачем их ограничивать? Если есть ограничение 60 километров в час по городу, так пусть и едут столько.

Самое низкое ограничение скорости в наши годы было 50 километров в час. Но, конечно, и интенсивность движения по улицам была гораздо меньше. Сейчас весь город ограничили знаком в 20 километров, и, честно скажу, редко кто соблюдает это ограничение. Если и соблюдают, то только в том случае, если инспекторы ДПС на пути стоят. Я сам пусть не 20, но 30 километров еду. А остальные водители едут со скоростью 40-50, как минимум.

— Около Дворца культуры есть спорный участок, на котором установили ограничение скорости в 20 километров. Водители очень сильно возмущаются. Как вы считаете, стоит ли это ограничение оставить или сделать так, чтобы оно действовало только в ночное время?

— Я, как практик, проработавший больше двадцати лет в системе ГИБДД, считаю, что человек, севший за руль, несет полную ответственность за свое передвижение и должен самостоятельно предвидеть ту или иную ситуацию — есть ли неподалеку дети, нужно ли объезжать общественный транспорт и так далее. В связи с этим, думаю, ограничение в 20 километров лишнее.

— Еще один спорный момент — большое количество пешеходных переходов на участке улицы Свердлова от троллейбусного кольца до «Кедра». Как думаете, это оправдано?

— Если не будет пешеходных переходов, то люди начнут переходить беспорядочно в неположенных местах, внутри кварталов, а это намного хуже и опаснее. Также хотелось бы отметить, что, на мой взгляд, дорожно-патрульная инспекция редко выходит дежурить именно на пешеходные переходы и светофоры. Например, я в этом году уже два раза наблюдал, как водители проскакивали на красный сигнал светофора. Но это бывает редко. Наши водители более-менее вежливы на дорогах.

— Я был в других городах и также хотел бы отметить, что водители Качканара более вежливы к пешеходам. Как вы думаете, почему так?

— Ответственность и повышение штрафов, конечно же, стабилизирует поведение автовладельцев. В больших городах водителю, который получает приличные деньги, ничего не стоит заплатить штраф в 500-1000 рублей, а для наших автомобилистов это немалые деньги.

— Расскажите, как раньше водители относились к гаишникам.

— Это полная противоположность сегодняшней ситуации. В то время любой работник милиции, не только сотрудник госавтоинспекции, считался очень уважаемым человеком. Авторитет у отдела внутренних дел был особенно высок, когда его возглавлял Рудольф Лебедев. Если у кого-то что-то случилось, он в первую очередь шел за помощью в милицию. Знал, что там ему помогут.

— А что сейчас произошло?

— Благодаря криминальным девяностым годам многие люди разуверились в милиции. И действительно, в те годы криминальные авторитеты крепко свою власть держали не только в нашем городе, но и по всей России. Вот народ и потерял не только доверие к органам милиции, а, самое главное, уважение.

— Виталий Данилович, скажите, а как вы относитесь к прозвищу сотрудников ГИБДД — гаишник?

— Как говорится, от перестановки мест слагаемых сумма не меняется. Так и здесь. Хотелось бы еще сказать о постоянных переименованиях — ГАИ, ГИБДД, милиция, полиция. Мне кажется, власть сегодня должна не названия менять, а подход. Нужно вести хороший подбор кадров, а его можно организовать только при помощи достойной зарплаты.

Эта проблема тянется еще с давних времен. Например, когда я пришел работать в госавтоинспекцию, то моя зарплата составляла 80 рублей, а в хозяйстве, где я до этого трудился, мне платили 200-220 рублей. Согласитесь, несправедливо? Я тогда только из принципа пошел, надеясь, как и все остальные, на светлое будущее. Справедливо будет отметить, что среди нас в то время были не только одни энтузиасты, некоторые надолго не задерживались.

Сегодня зарплата в 12-15 тысяч рублей — это тоже несерьезно. Было бы здорово, если бы не переименовывали милицию в полицию, а вместо этого повысили зарплату. Президент вот пообещал, что с 2012 года начнут повышать зарплату. Дай Бог. Но все равно, надо было намного раньше увеличивать оклады.

Интервью: Иван Феофанов
Текст: Елена Ходырева