В Качканаре психбольные предоставлены сами себе

Наталья (слева) является опекуном своего сводного брата Олега (на фото справа). Родственники открыто сожалеют о существовании друг друга

Наталья — опекун своего 35-летнего брата Олега. Женщина хочет разорвать все отношения со своим родственником — она боится его. На счету Олега — девять лет пребывания в психоневрологических интернатах, избиение санитарки, угроза убийством медсестре, злоупотребление алкоголем и антисоциальный образ жизни. Сегодня он предоставлен сам себе — живет среди обычных людей, а его поведение не контролируют ни врачи-психиатры, ни полицейские. В Качканаре он — не единственный психбольной, предоставленный сам себе

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

Олег — 35-летний мужчина цыганской внешности, со всклоченными густыми черными волосами. Невысокий, худощавый, в неопрятной засаленной одежде, с неухоженными ногтями и черными пеньками зубов, которые страшно обнажаются при улыбке. Мужчина считает себя совершенно вменяемым человеком, несмотря на то, что провел в психиатрических лечебницах около 10 лет. Но его единственная родственница — сводная сестра Наталья, которая по закону является опекуном — намерена отказаться от навязанного родства и искренне хочет навсегда вычеркнуть младшего брата из своей жизни.

— Я не помню, чтобы когда-то любила его. Я с ним никогда не общалась. Просто водила в детский сад. Когда ему было 12 лет, он кинул в меня утюгом — а я в это время кормила свою новорожденную дочь. Еле смогла убежать от него в тот момент, — рассказывает жительница Качканара. — Он — натуральный дебил, отстает в развитии и ведет себя неадекватно. Если честно, я его даже иногда боюсь.

«Сверстники кинули в него булыжником»

Олег родился недоношенным. В детстве заикался, но, как вспоминают родственники, в целом он рос абсолютно адекватным ребенком. После окончания второго класса родители отправили его отдыхать в загородный лагерь «Орленок». Там 9-летнего мальчика избили сверстники. Помимо побоев, они кинули в него большим булыжником, острие которого угодило второкласснику прямо в затылок.

После этой травмы у Олега начались приступы эпилепсии, из-за которых он неоднократно проходил лечение в психиатрических стационарах Екатеринбурга и Нижнего Тагила.

Сводная сестра отмечает, что болезнь тормозила его развитие — как физическое, так и интеллектуальное. Олег был рассеян и почти все время находился в сонном состоянии — сказывались таблетки от эпилепсии, которые прописал врач. Из-за этого мальчика пришлось перевести на домашнее обучение.

Со временем болезнь прогрессировала, а неадекватность поведения становилась все более очевидной — с Олегом случались приступы необоснованной злости, краткая потеря памяти и искаженное восприятие реальности. В итоге врачи признали его инвалидом второй группы.

В подростковом возрасте, вспоминает родственница, он часто бродяжничал, употреблял спиртное, воровал вещи и технику из дома. В то же время он почти полностью прекратил свое лечение.

Когда Олегу было 24 года, качканарский суд признал его недееспособным. Опекуном была назначена мать.

— Матери пришлось установить себе на комнату железную дверь и постоянно закрываться от него на ключ. Я убежала от этого ежедневного кошмара, выйдя замуж. Хотя, наверное, мама очень любила его, потому что с нетерпением ждала его рождения и родила наперекор всем… Но я точно знаю, что в последнее время у нее за дверью всегда стоял топор, — вспоминает Наталья.

«Бьет посуду, вымещает агрессию на окружающих»

У Олега своя версия событий. По словам мужчины, мать получала за него пенсию по инвалидности, но денег на карманные расходы ему все равно не давала. Именно по этой причине, вспоминает 35-летний мужчина, он и решился на преступление: отобрал сумку у пенсионерки. Однако милиция сразу нашла грабителя, незаконную «выручку» — конфисковала, а на неудачливого «рэкетира» завели уголовное дело.

По решению суда Олега направили на принудительное лечение в психо-неврологический интернат под Нижним Тагилом. С первого дня пребывания в казенной лечебнице, как зафиксировано в выписке из истории болезни, он грубо нарушал режимные требования, сопротивлялся лечению, резал себе вены, а также подстрекал пациентов к восстанию.

Агрессию Олег зачастую выплескивал на обслуживающий персонал: избил санитарку и медсестру, угрожая им расправой и убийством. После этого его официально признали социально-опасным человеком, и руководство лечебного учреждения обратилось в суд. Судья перевел качканарца в психиатрический стационар с интенсивным наблюдением в Волгограде, где он пробыл 4 года. Все это время он жил в палате с решетками на окнах, за закрытой дверью.

— Я слышала, что их там бьют и наручниками к батарее пристегивают. Психиатры рассказывали, что там настоящий ад. Его даже гулять не выводили, — передергиваясь, говорит Наталья.

Несколько лет, проведенных в закрытом заведении, помогли мужчине прийти в себя. Его снова перевезли в лечебницу под Нижним Тагилом, руководство которой спустя год приняло решение о прекращении принудительного лечения. На тот момент Олег прожил в психоневрологических интернатах около девяти лет.

При выписке ему поставили психический статус: бьет посуду, вспыльчив, вымещает агрессию на окружающих, страдает алкоголизмом. И, несмотря на это, в апреле этого года его отпустили на волю под опеку старшей сестры, которая была назначена опекуном после смерти матери.

— При выписке говорили, что он исправился. В какую только сторону, я не знаю, — пожимает плечами Наталья.

Эта квартира, до переезда сюда Олега, была полностью отремонтирована. Здесь даже стояла новая мебель

«Брат мне не нужен»

После выписки, признается Наталья, она не захотела пускать Олега в родительскую квартиру, где сегодня живет со своей 11-летней дочерью. Для того, чтобы изолировать себя и ребенка от постоянного присутствия сводного брата, женщина арендовала для него однокомнатную «деревяшку», отремонтировала ее и купила туда новую мебель.

— Если честно, побоялась жить вместе с ним — я постоянно работаю, и дочь часто остается дома одна. Тем более, делить с ним жилье невозможно: он выкуривает по четыре пачки сигарет в день, выпивает по 50 пакетиков чая, в туалете не смывает, мусор бросает прямо на пол. Полная антисанитария, — поясняет Наталья мотивы своего решения.

По ее словам, первые два месяца после возвращения Олега в Качканар она каждый день ходила к нему: готовила, стирала, прибиралась, пыталась контролировать его поведение. Но потом не выдержала — пошла в службу опеки и написала заявление об отказе от опекунства.

Наталья говорит, что никогда не хотела становиться опекуном своего брата. Это, по ее словам, вышло случайно — их общая мать умерла, надо было срочно получать пенсию Олега и отправлять ему в больницу посылку с продуктами и деньгами. Именно тогда ей посоветовали оформить опекунство на себя.

— Посылки отправлять каждый месяц было не трудно. Но если бы знала, что его в итоге на меня повесят, то оставила бы его там голодным, — искренне рассуждает жительница Качканара. — Он мне совсем не нужен. Я готова продать квартиру и отдать ему деньги, только чтоб больше никогда его не видеть. Почему я должна страдать? Если бы мне даже предложили каждый месяц по десять тысяч платить за опекунство над ним, то все равно бы не согласилась.

«Жалею, что она — моя сестра»

Сейчас Олег самостоятельно подыскивает себе опекуна. Наталья придерживается твердого принципа — деньги ему в руки не дает, покупает только ежедневно продукты и сигареты на 300 рублей. Олег говорит, что мечтает разбогатеть и встретить большую любовь, завести двух-трех детей. Мечтает отрастить волосы, как у Майкла Джексона или Игоря Николаева.

— Мне нагадали, что я скоро встречу свою любовь. У меня есть один секрет: если звенит в одном ухе, то надо загадать желание и оно непременно сбудется. Это магия. В следующий раз загадаю, чтоб стать миллиардером — это вообще классно! Также помогает молитва, которую мне написал один парень. Один раз я очень хотел есть. Прочитал молитву и санитарка мне пол-лимона дала. Вкусный был, я наелся, — улыбаясь, говорит Олег.

Приступы эпилепсии у него происходят теперь только по ночам во время сна. По его словам, это хорошо, потому что не так страшно: «Потрясет немного и перестанет».

— Я жалею, что ты моя сестра. Я не хотел, чтобы ты ею стала, — говорит он Наталье, которая пришла в очередной раз его навестить. — Зачем ты появилась на свет? Я всегда был нужен только матери, но она умерла. Я ее никогда не обижал, просто воровал деньги.

В квартире Олега — полная антисанитария. Окурки и мусор он бросаются прямо на пол, на небольшом кухонном столе — остатки заплесневевшей еды

«Если не принимать таблетки, болезнь обострится»

Главврач психиатрической больницы под Нижним Тагилом, где наблюдался качканарец, говорит, что психбольных выписывают из их лечебницы только в двух случаях — при излечении и ремиссии.

Чаще всего, по словам Анатолия Кармановича, у его пациентов диагностируют невроз. Это психическое заболевание лечится. Скорее всего, предполагает доктор, у Олега проявлялась именно эта болезнь, и на момент выписки он полностью прошел курс лечения. При этом, подчеркивает медик, при выписке они руководствуются медицинской догмой — есть большая вероятность, что состояние невроза больше никогда не повторится.

Ремиссия, по его словам, это просветление сознания, которое наступает при течении какого-либо хронического заболевания. Благодаря этому человек может какое-то время оставаться вполне адекватным.

— В этом случае мы не можем до конца вылечить человека, но на период ремиссии выписываем. Но только при одном условии — он должен обязательно принимать лекарства, прописанные врачом. Если он не лечится, пьянствует, то вскоре болезнь обострится и его могут вернут к нам обратно. Правда, если согласится на лечение, — говорит Анатолий Данилович.

Принудительно положить больного в больницу, по его словам, возможно только через суд. Для этого родственники и соседи должны написать официальные характеристики, в которых следует расписать о причинах необходимости принудительного лечения. Это необходимо для того, чтобы врачи могли доказать в суде, что человек опасен для окружающих и нуждается в лечении.

— Тут должна быть какая-то угроза для окружающих, либо угроза его здоровью: отказывается от еды, пытается покончить жизнь самоубийством. Но не надо ждать, пока дело дойдет до преступления, — резюмировал главврач.

«Психически нездоровых людей — предостаточно»

По информации ведущего специалиста службы опеки и попечительства Натальи Кюйц, человек, признанный недееспособным, имеет право выбирать себе опекуна. Этот вариант, по ее словам, соцслужба будет обязательно рассматривать. Для этого кандидату в опекуны необходимо подать перечень документов.

— В данном случае мужчина совершил преступление, которое является уголовно наказуемым. Обычно таким людям суд заменяет наказание на принудительное лечение, потому что главную роль в преступлении сыграло глубокое психическое расстройство. Врачи по решению суда могут в интересах больного продлить срок лечения. Но если психбольного передают опекуну, значит, специалисты посчитали, что у него есть возможность социализироваться, — говорит Наталья Анатольевна.

По ее словам, психически нездоровых людей в Качканаре — предостаточно, но это первый случай, когда больной сам ищет себе опекуна.

«У нас не психо-неврологический интернат»

В местном центре социального обслуживания «Забота» Олегу — не место. Как пояснила директор учреждения: у них находятся люди без нарушения психики.

— У нас не психо-неврологический интернат. К нам поступают граждане с абсолютно другими показателями. По этой же причине мы не можем прикрепить к этому мужчине соцработника, — подчеркнула Татьяна Тукум.

При этом, по ее словам, возможный вариант для Олега — определение в психо-неврологический интернат. Для этого опекун должен самостоятельно подать соответствующее ходатайство.

«Без согласия психбольного его нельзя лечить»

Главврач городской больницы Лилия Ворончихина пояснила, что у Олега на фоне эпилепсии возникло изменение личности – и именно из-за этого он такой агрессивный и вспыльчивый. При этом, по ее словам, не редкость, когда такое заболевание сопровождается алкогольной зависимостью или сексуальной озабоченностью.

— В этом случае ни один психдиспансер или интернат не возьмет его, если даже на этом будет настаивать опекун. Почему? Потому что он создаст угрозу для остальных пациентов. Тем более существует закон, по которому положить психбольного в клинику без его согласия невозможно. Надо дождаться, чтобы он утихомирился или что-нибудь натворил, — пояснила Лилия Юрьевна.

При развитии второго варианта, опекун или посторонний человек, пострадавший от действий психбольного, могут написать заявление в полицию. Правоохранители рассмотрят обращение, после чего направят соответствующий запрос в больницу. Психиатры должны написать заключение о неадекватности больного, и только тогда, по решению суда, наказание опять заменят принудительным лечением.

«Не вступайте в диалог с такими людьми»

Капитан полиции Максим Бабенко рассказывает, что в практике их ведомства есть несколько случаев, когда преступление совершали психически нездоровые люди. Последнее происшествие произошло в новогоднюю ночь. Мужчина, имеющий определенные расстройства, разбил окна в мэрии, банке и магазине, а при задержании ударил полицейского. Позже его арестовали около городской елки. Впоследствии было доказано, что он психически нездоров, и суд заменил ему наказание принудительным лечением.

— Бывает, таких людей привозят сразу в дежурную часть. Если они нуждаются в срочной медицинской помощи, то мы вызываем докторов и помогаем перевезти их в психдиспансер. По ним сразу видно, что они не в себе, но только врач может точно сказать, что человек не адекватен, — комментирует Максим Алексеевич.

По его словам, в ходе расследования любого уголовного дела сотрудники полиции проверяют — состоит ли задержанный на учете у психиатров или нет. Если состоит, то ему назначается медэкспертиза, которая покажет, находился ли он в момент совершения преступления в состоянии психоза. Суд может вынести решение о принудительном лечении только на основании заключения медэкспертов.

Психически нездоровые люди, свободно живущие в обществе, могут быть опасны. Окружающим, советует капитан полиции Максим Бабенко, не стоит вступать с ними в диалог, так как любое неверно сказанное слово может спровоцировать больного человека на какие-либо действия. Если он открыто проявляет агрессию по отношению к окружающим, то нужно срочно вызвать полицейских или скорую помощь.

По данным полиции, большинство психически нездоровых людей, которые уже засветились в правоохранительных органах, состоят на учете у участковых.

— Таких людей участковый обязан проверять не реже, чем раз в квартал. Но иногда, совершая обходы, полицейские курируют их чаще, — пояснил Максим Алексеевич.

Надежда Лесникова

Есть ли среди вашего окружения опасные обществу люди с нарушенной психикой? Что можно сделать на законодательном уровне, чтобы такие люди не были опасны?

Продолжение темы:
— Жительница Качканара пытается через суд доказать дееспособность взрослого брата