В Качканаре сносят аварийный барак. Жителям достались комнаты в общежитиях

Дом, который изначально строили как временное жилье, со временем истрепался — крыльцо покосилось, стены прогнили, а стекла в окнах заменила фанера

В переулке Клубный сносят аварийный барак «Лена-40», вошедший в историю города. Эпопея с расселением жильцов, начавшаяся в 2008 году, завершилась на прошлой неделе — из хибары съехала последняя семья. Людям предоставили альтернативное жилье по принципу «кому как повезло» — от комнат в типушках, состояние которых еще хуже, до вполне приличных благоустроенных квартир. Но приватизировать их смогут только некоторые — остальные будут платить городу арендную плату. За последнее десятилетие это второй ветхий дом, который чиновники отважились снести. По плану на этом участке появится новая трехэтажка. Экс-жильцы уничтоженного барака никаких прав на это новое жилье иметь не будут. Угадайте, кто будет строить дом на продажу

ВРЕМЯНКА

В полуразвалившемся от времени бараке почти не осталось окон — входная дверь открыта настежь, по коридорам разгуливает сквозняк. В разрухе единственного коридора можно заметить куски мебели, обоев, детали от велосипедов и разбитые бутылки. Из одной комнаты раздается рык, через несколько секунд в дверном проеме появляется морда большой собаки. Пожилой мужчина в рваной фуфайке окрикивает пса и замахивается на него сучковатой палкой. Затем поправляет шапку-ушанку, представляется Дмитрием Бородулиным и поясняет, что не побирается, а разбирает дом по указанию начальства:

— Отдираю от пола доски, которые еще «ничего» — они отправятся на склад, а потом их, вероятно, используют для мелкого ремонта каких-нибудь деревяшек, — объясняет он.

С бараком его связывает не только работа — последние семь лет он жил в одной из комнат. Съехал минувшим летом, когда родственникам удалось купить комнату в более благополучном общежитии.

— Барак построили в 1992, как «времянку» для рабочих завода ЖБИ (железобетонных изделий), но потом, когда планы по строительству постоянного жилья сорвались, люди остались тут — со временем барак обжили, — рассказывает он, проходя по просторной комнате, в которой почти все благоустраивал самостоятельно.

В помещении почти не осталось пола — доски сняты, а под бывшими половицами виднеется слой оранжевых окатышей, которые на протяжении долгих лет выполняли роль фундамента.

Пока дом разбирают на доски. Нормальные грузят в машину

УХОДИЛИ В СПЕШКЕ

На окнах еще висят занавески, а на подоконнике можно заметить несколько почти новых религиозных книг. В целом же, в комнатах разруха — сломанные шкафы перевернуты, на фоне ободранных фотообоев обстановка кажется реконструкцией картины военного времени.

— Люди уходили в спешке, брали все самое необходимое и оставляли хлам, — говорит Дмитрий и, в подтверждение своих слов, пинает деревянный ящик, из которого тут же высыпаются ржавые монеты, советские бритвы и пара старых поношенных женских туфель.

На момент расселения в доме жили семь семей. Жили, по его словам, очень дружно — несмотря на то, что были и пьющие, и даже наркоманы, драк он не припоминает. Жильцы, вспоминает, вместе отмечали крупные праздники, собираясь на кухне или во дворе. Теперь все разъехались — перед тем, как окончательно покинуть «Лену-40», все получили альтернативное жилье:

— Теперь им дали муниципальные квартиры, на этом месте построят современный дом. Это хорошо, но обидно, что соседских встреч больше не будет, — говорит Дмитрий и в сердцах стучит по стенке, от которой тут же отваливается кусок фанеры.

Некоторые комнаты пустуют уже несколько месяцев

КУДА ПЕРЕЕХАЛИ

Дом признали аварийным еще в 2008-м, но расселять жителей тогда не стали — объясняют, что для кого-то не нашлось подходящего по площади муниципального жилья, а кто-то просто отказался менять «шило на мыло» и переезжать в типушки.

Летом 2012 года прокуратура инициировала ряд судебных разбирательств, требуя расселить опасный дом. Сегодня прокуратура рапортует, что судебное решение наконец-то исполнено — жители барака, который уже тогда мог рухнуть в любой момент, получили свое жилье по договору социального найма. Чуда не произошло — им достались комнаты той же площади в типушках и общежитиях:

— Судебное решение тогда не было выполнено только в отношении одной семьи — для трех человек не смогли найти жилье нужной площади, — комментирует прокурор Дмитрий Быков.

Но в конечном итоге жилье предоставили всем, рассказывает экс-жительница барака Валерия Дерябина, которая жила там вплоть до расселения летом 2012 года. Администрация предоставила им в социальный найм двухкомнатную типушку по Чехова, в достаточно хорошем виде — в подъезде сделан ремонт, а состояние систем вполне терпимое. Некоторым другим ее бывшим соседям, отмечает она, повезло меньше. Но в целом, по её словам, предоставленные комнаты и квартиры все равно можно называть «улучшением жилищных условий». Остальных расселили по Чехова и Октябрьской.

Среди вещей, которые бывшие жители барака бросали при переезде, можно найти целые туфли и ворох религиозных книг

ВЕТХАЯ УГРОЗА

Жилой фонд города сегодня состоит почти из полутысячи многоквартирных домов. Деревяшки, возведенные в середине прошлого столетия, резко ветшают — об этом в последние годы трубят и депутаты, и управляющая компания. Программа капремонтов, которая действует в области, помогает лишь точечно — за последние три года «откапиталили» не больше двадцати домов, да и то те, которые не нуждались в срочном ремонте. Хотя экстренной реконструкции, по разным данным, требует от 60 до 80 процентов всего жилого фонда.

В мэрии разводят руками — для участия в областных программах по капремонту или переселению из аварийного жилья — у нас нет денег. Любое участие предполагает софинансирование — часть средств выделяет область, остальное муниципалитет должен добавить самостоятельно. В областной казне есть резервы, в качканарской — плешь. Так, по официальной информации, в бюджете этого года не запланирован ремонт ни одного многоквартирника.

Есть неустойчивая альтернатива — закон, по которому уже с этого года собственники квартир будут ежемесячно скидываться на капремонт. Документ приняли в конце прошлого года, но новая графа в квартплатных квитанциях качканарцев появится не раньше лета.

— Перед тем, как он заработает в полную силу, пройдет время, — говорит спикер городской думы Геннадий Русских.

Дома, требующие ремонта, по его словам, могут перейти в разряд аварийных гораздо раньше, чем до них доберется программа фонда содействия реформированию ЖКХ. Даже программа расселения аварийного жилья, на которую в области тратят сотни миллионов рублей в год, в Качканаре неприменима:

— Оценку домов на аварийность, которую проводит госжилинспекция, у нас не проводили, а расселение не просчитывали, — резюмирует он, поясняя, что без оценки и расчетов областную помощь будет невозможно получить. Однако и на эти расчеты требуются деньги, которых сегодня нет.

Теперь местная шпана выгуливает в старом бараке собак

НЕ РЕШИТЕЛЬНЫ

«Видимая нормальность» ситуации, по мнению депутата Юрия Подобедова, складывается из того, что аварийные дома сегодня не отличают от ветхих. Признать дом аварийным — значит расписаться в необходимости переселить жильцов в муниципальные квартиры, что, в существующих условиях, практически нереально.

«Аварийное жилье» имеет четко определенный правовой статус и последствия, а «ветхое жилье» — понятие бытовое и ни к чему не обязывает, таким считается жилье, изношенное больше чем на 65% для деревянных домов и больше чем на 70% для каменных. Если дом стоит на крепком фундаменте, стены и крыша не рушатся, а коммуникации справляются с возложенными на них задачами, то такой дом считается пригодным для капремонта и дальнейшего проживания.

Аварийным считается жилье, если несущие конструкции фундамента, стен, кровли разрушаются и угрожают жизни и здоровью проживающих там людей. В таких случаях жильцы должны быть переселены в течение 48 часов. То есть, признание дома аварийным имеет юридически важные последствия — его нельзя эксплуатировать, он должен быть расселен в принудительном порядке за два дня.

— Местным управленцам не хватает решимости заявить, что аварийные дома есть, — говорит депутат и отмечает, что ситуацию может усугубить и тот факт, что часть квартир в ветхих домах, как правило, приватизированы и для переселения собственников администрации необходимо подыскать им равноценную жилплощадь. Вариант с типушками и общежитиями уже не пройдет.

НЕ УСПЕЛИ

По идее, жители барака «Лена-40» также могли приватизировать свои комнаты — право на приватизацию сохранялось за ними вплоть до того дня, когда дом признали аварийным. Тогда властям пришлось бы раскошеливаться на покупку квартир — хоть и равноценных, но уже собственных для жильцов барака квадратных метров.

В жилищном отделе такую перспективу назвали туманной и уклончиво ответили, что городу пришлось бы «изыскивать варианты». Семьи не приватизировали жилье (многие на лучший вариант) и получили альтернативные комнаты по договору социального найма. Теперь у них нет шансов на приватизацию типушек — хотя, отметили в жилищном отделе, каждый случай будет разбираться индивидуально.

Представить, что мэрия купит хотя бы пять благоустроенных квартир для собственников аварийного дома, сложно даже в теории. Такую проблему обозначивает и Геннадий Русских. Спикер думы поясняет, что нет четкого механизма взаимодействия собственника квартиры в ветхом доме и чиновника, который вознамерится этот дом снести.

ЧТО ДЕЛАТЬ ДРУГИМ

Чтобы добиться капремонта или расселения, необходимо знать состояние дома. Например, что конструкции изношены на, условно, 87%. Проверку, которая выявит степень износа и вынесет вердикт о ветхости или аварийности, обычно проводит мэрия совместно со специалистами госжилинспекции, Роспотребнадзора, МЧС и отдела архитектуры.

Обследование можно инициировать, обратившись с заявлением в специальную комиссию. Вам нужно будет предъявить следующие документы:
— нотариально заверенные копии правоустанавливающих документов на жилое помещение;
— план жилья с его техническим паспортом;
— заключение специализированной организации, проводящей обследование этого дома;
— также, на усмотрение, можно приложить заявления, письма, жалобы на неудовлетворительные условия проживания.

Только после этого, говорят в прокуратуре города, собственники смогут обжаловать это решение — доказать, что процент износа более высокий или низкий:

— Если жители не согласны с оценкой, то они могут написать об этом в прокуратуру, — комментирует Дмитрий Быков. Если решение проверки окажется неверным, а дом признают аварийным, дело дойдет до суда — администрацию обяжут расселить дом, как это и произошло в случае с «Леной-40».

— Правда, ни одного подобного заявления еще не поступало, — резюмируют в прокуратуре.

НОВАЯ СТРОЙКА

На месте снесенного барака может появиться новый дом. Правда, пока чиновники еще не договорились, что именно говорить журналистам — одни уверяют, что никакое строительство пока не планируется, другие заявляют, что уже готовятся документы и даже называют фамилию застройщика, которого они «хотели бы видеть».

По данным собственного источника КЧ, уже в феврале участок земли под «Леной-40» могут выставить на торги. Комментатор надеется, что трехэтажный дом, вроде тех, которые уже построены в нескольких районах, будет строить Мнацакян Апоян — инвестор, который упрочил свои позиции на строительном рынке города с приходом к власти Сергея Набоких. Сегодня он срывает львиную долю контрактов на строительство. Из последних объектов на его счету — жилой дом по адресу 4а-80 и восьмая школа, окончание строительства которой он курировал с 2010 года. Именно он фигурировал в недавнем расследовании местных следователей как подрядчик, которому руководство УГХ «подарило» пять миллионов 800 тысяч рублей при возведении школы, сознательно оплатив работы по завышенному коэффициенту. Сейчас он продолжает стройку двух кирпичных домов в 5 микрорайоне. Планируется, что на месте снесенного барака появится аналогичное здание.

По словам источника КЧ, квартиры в новом доме, которые могут появиться уже к 2015 году, будут продавать — денег на жилье для сирот и малоимущих нет. В этом году бюджетных денег хватило только на две квартиры, которые получат либо сироты, либо семьи-очередники.

Снос «Лены-40» — второй за последние десятилетия в Качканаре. До этого, в 2012 году, снесли еще один дом — типушку по адресу 4а-80. Этот дом стал непригодным для жилья после многочисленных пожаров, которые, по заверению городских властей, устроили сами жители в надежде добиться капитального ремонта. Дом снесли, а на его месте Мнацакян Апоян отстроил новый трехэтажный кирпичный.

Еще один случай со сносом аварийного дома случился в поселке Валериановск в период правления Анатолия Калугина — в 2008 году там разрушили до фундамента барак, похожий на «Лену-40». Это также случилось после того, как дом признали аварийным, а жителей расселили в подобное жилище по соседству.

Фоторепортаж:

Константин Глебов

Смотрите также:
— В Качканаре жители барака судятся с мэрией